Старообрядческие наставники Олонецкого уезда в царствование императора Николая I

При всем многообразии наших представлений о мире староверия достаточно загадочным и малоизученным остается феномен старообрядческого наставничества. После смерти Павла Коломенского, последнего православного епископа «дораскольного поставления», старообрядческая Церковь лишилась полноты трехчинной иерархии. Часть старообрядцев, поставленная в условия отсутствия священства, принимала «по нужде» так называемых «бегствующих» священников, не теряя надежды найти со временем благочестивого епископа, имевшего преемственную хиротонию и крещенного в три погружения. Такую группу старообрядцев, приемлющих священство, стали называть «поповцы». Их усилиями к 1846 году была создана «Белокриницкая иерархия», во главе которой встал митрополит Амвросий.

Другая часть староверов предпочла остаться без священства, без церковной иерархии, ибо воцарившийся в мире антихрист, по их мнению, истребил в церкви «жертву и жертвенники», а, значит, не стало в мире истинного священства. Так произошел еще один раскол нашего общества, но уже в самом мире старообрядчества - разделение всех старообрядцев на два согласия: «поповцы» и «беспоповцы». Белокриницкая иерархия стала консолидирующим началом в среде поповцев. Разногласия же по поводу церковных таинств, которые возможно или не возможно совершать в отсутствие священства «простецами», положили начало трагичному размежеванию в беспоповской среде. Эта дробность привела к появлению так называемых «толков», по-своему трактующих старообрядческие нормы обрядов. Так появились «даниловцы», «филипповцы», «федосеевцы», «странники» и другие группы в беспоповстве. Роль духовных лидеров среди них стали играть старообрядческие наставники. Они выбирались общиной из среды благочестивых мирян, при согласии других старообрядческих наставников своей местности. Так старообрядческая беспоповская община получала своего духовного отца, остававшегося по своей сути простецом. На наставниках лежал большой круг обязанностей, которые они должны были нести как духовное служение терпеливо, почетно, истово и благочестиво:

- исполнять таинства крещения и покаяния;

- вести богослужение в специально существующей для этих целей домашней «моленной»;

- вести религиозное и административно-хозяйственное управление приходом;

- обучать церковному учению;

- контролировать религиозно-нравственное состояние общины.

Старообрядческие наставники Олонецкого уезда в полной мере соответствовали этим принципам организации жизни своих общин. Олонецкая губерния в целом была родиной и местом преимущественного распространения беспоповства, поэтому институт старообрядческого наставничества здесь получил широкое распространение. Наличие разнородных толков в среде местного староверия подразумевало и разнообразие внутриконфессионального состава местного наставничества. Кроме того, территория Олонецкого уезда, с прожившими на ней носителями русского и финно-угорского этносов, имела уникальную этническую специфику и географическую локализацию наставников. Таким образом, наставники Олонецкого уезда должны были иллюстрировать как общие социально-демографические характеристики старообрядческих лидеров, так и специфические, присущие институту наставничества для данного региона.

В подобном исследовании очень важен уровень полноты сбора информации. Поэтому феномен олонецкого наставничества в этом регионе целесообразнее проследить в эпоху царствования императора Николая I. Именно в это время антистарообрядческий курс официальных властей опирался на регулярные данные статистики, хранящиеся сегодня в архивных фондах духовных и светских властей Национального архива Республики Карелия. Именно во второй четверти ХIХ века как по всей стране, так и в Олонецкой губернии, проводятся кампании по «искоренению раскола». Это неизбежно должно было способствовать наиболее полному выявлению персоналий старообрядческих наставников, масштабов их деятельности, уровню контактов и результативности применяемых против них мер. Даже власти, призванные вести борьбу с наставниками не могли не признать, что «наставники раскола ведут жизнь степенную, соблюдают посты, долго молятся, истово изображают на себе крестное знамение, избегают удовольствий, развлечений и благочестивым видом своим вызывают всеобщее уважение в народе». Именно наставники, как лидеры старообрядческой среды, первыми подвергались гонениям. Помня библейские истины об испытании в вере Господом тех, кого он любит, эти люди стойко сносили лишения, были примером старообрядцев и для остального населения. Зачастую высокий авторитет наставников среди народа позволял выбирать их на «общественные должности». Однако антистарообрядческое законодательство этого времени запретило подобную практику. Но местное начальство зачастую игнорировало подобные запреты. Так, «служивший по выбору общества мирским старостой» наставник Ильинского прихода Василий Ефимов был «удален от прохождения сей должности по предписанию Господина губернатора Дашкова». Тем не менее, по отчету местного священника на месте В.Ефимова «определен в сию должность еще более дикий раскольник - крестьянин Василий Ряндин». Даже факт пребывания старообрядческих лидеров в тюрьме «за распространение раскола» вовсе не являлся условием их «исправления». Напротив, это «еще более их ожесточает, нежели вразумляет». Наставники, выжившие после судебных разбирательств и тюремных заключений, не только возвращались в общину, но «сеяли хулу» с прежней отвагой. Так наставник Хевронского прихода Артемий Егоров рассуждал, что «поелику он выжил в свое время под стражей, то и на все будущее время останется по сей части не от кого не зависимым и свободным», а «для удержания за собою свободы надо только некоторое время пробыть в тюрьме».

Изучение фондов губернатора и консистории в Национальном архиве Республики Карелия (фонды № 1 и 25) позволило выявить численность и состав наставников, действовавших на территории губернии в середине XIX века. Представим полученные данные в виде таблицы.

Как видно из таблицы на территории губернии действовали не менее 165 старообрядческих наставников. Представителями Олонецкого уезда из них был каждый десятый (18 чел.). На первый взгляд может показаться, что это совсем небольшой показатель, особенно в сравнении с численностью наставников в Петрозаводском, Повенецком и Лодейнопольском уездах. Но особенностью олонецкого наставничества было то, что оно теснее контактировало со своей паствой. Если в Повенецком уезде один наставник приходился в среднем на каждых 230 старообрядцев, то в Олонецком уезде - на 37 человек. Такое соотношение числа наставников и местных староверов являлось мощным консолидирующим началом. Совместные богослужения в домашних моленных у наставников служили не только залогом постоянного духовного общения, но и фактором экономической взаимопомощи нуждающихся. Несмотря на то, что власти пытались ликвидировать старообрядческие моленные, они продолжали тайно существовать. В чуланах, на чердаках домов наставников имелись «отдельные, уставленные образами комнаты, службу в которых отправляет сам хозяин, разделяя ее иногда вместе с требоисправителями». Особую известность среди местных староверов имели моленные купца Петра Мясникова в городе Олонце и зажиточного крестьянина Ивана Васильева деревни Верхний Конец.

Нельзя не заметить и еще одной особенности олонецкого наставничества - это его специфического полового состава. В среде старообрядческих лидеров всей губернии большое значение имели женщины, которые составляли почти 1/4 часть (24 %). Для наставников Олонецкого уезда этот показатель еще выше - 44 %. Таким образом, состав местного наставничества достаточно феминистичен. Такие наставницы получили образование и навыки миссионерской деятельности в Выго-Лексинской старообрядческой киновии, возвращались домой, но не утрачивали связей с обителью. Их активностью не только укреплялись традиции староверия в крае, но и поддерживались постоянные контакты между старообрядческими центрами. Достаточную известность в этом плане имели: А. Автономова (Ильинский приход, деревня Тотчила), К. Михайлова и П. Артамонова (Туксинский приход, деревня Пятчила), Е. Никифорова (Туложский приход, деревня Верхний Конец), А. Евсеева (Горский приход, деревня Нижний конец).

Так, Е. Никифорова «имеет постоянные выезды в Туксу, Видлицы, Горы, при ней находятся несколько подручниц, а связь старообрядцев Олонца с Выгом осуществлялась через Авдотью Ананьеву. Тесные контакты с выговцами во многом определили внутриконфессиональную специфику наставников Олонецкого уезда. Большинство среди них составляли представители умеренного даниловского согласия (83 %) и незначительно филипповского. Наставники-даниловцы проживали более компактно, преимущественно в Олонце (купцы и мещане), в Горском, Ильинском, Хевронском и Туксинском приходах. Тогда как более радикальные наставники филипповского толка - распыленно. Эта особенность географической локализации олонецкого наставничества отражала общую тенденцию распространения старообрядческой внутриконфессиональной картины.

К сожалению, имеющаяся источниковая база не позволяет достоверно проследить этнический состав местных наставников. Нам известно, что карелы - старообрядцы проживали в Олонце, Мегрецком, Обонежском, Верховском, Судалицком, Юргельском, Туксинском, Туложском, Горском, Видлицком, Коткозерском, Согинском, Самбатужском и особенно Ильинском приходах. Сопоставив эти данные с упомянутой выше географической локализацией наставников, мы предполагаем, что карелы - наставники могли проживать на территории Ильинского, Туксинского, Туложского, Горского приходов. Но пока это остается лишь предположением, требующим документального подтверждения. Поэтому, феномен старообрядческого наставничества, ставший реальностью в исторических судьбах жителей Олонецкого края, требует своего дальнейшего исследования.

Ружинская И. Н.